Cербский доброволец Горан Чирич избежал депортации в Сербию, где ему угрожало уголовное преследование за участие в войне на Донбассе, и сейчас находится в Донецке со своей семьей. Его удалось освободить благодаря усилиям множества людей. В своем первом интервью после освобождения корреспонденту EADaily Горан Чирич рассказал о своем участии в югославских войнах, а также объяснил, для чего в свое время приехал на Донбасс, ставший для него второй Родиной.

Победу в виде возвращения Горана Чирича домой мы праздновали теплой компанией за хлебосольным сербско-донбасским столом. Об аресте говорили мало, больше шутили, слушали истории о том, как в свое время познакомилась дончанка Лилия и доброволец из сербского города Нови-Сад, приехавший помогать жителям Донбасса по зову сердца и из чувства долга. Ведь многие русские приезжали в свое время помогать сербам во время югославских событий. Когда Горан воодушевлялся или нервничал, он переходил на сербский, и Лилии нужно было переводить его слова. За годы совместной жизни она выучила язык, а окончательно освоила его во время заключения Горана. Ведь ей каждый день приходилось созваниваться с матерью Горана Чирича, успокаивать ее и рассказывать все новости о судьбе ее сына.

— Какие впечатления и эмоции испытываете после освобождения?

— Честно сказать, у меня все еще тяжело на душе. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Я до сих пор не верю, что вернулся домой, к своей семье. Слава богу, я все-таки увидел жену, детей и внука. Во время содержания в СИЗО было тяжело и обидно. Больше всего мне было обидно, когда во время первого суда, на котором выбирали меру пресечения, мне сказали: «Чего ты хочешь? Вы же непризнанная республика». И самое обидное, что это мне сказали русские.

— Это первый суд?

— Я просил политическое убежище, потому что дело, по которому меня требовали выдать, было сфабрикованным. У них (сербской стороны. — EADaily) не было никаких доказательств. Но потом выяснилось, что Сербия раньше подавала в розыск за то, что я приехал воевать на Донбасс как наемник, за деньги. Это, конечно, тоже было ложью. Сербия изначально объявляла меня в международный розыск, потому что я воевал на стороне пророссийского ополчения. Уже через полгода они направили запрос по сфабрикованному делу. Информация о первом запросе была тайной, она всплыла совершенно случайно и сыграла большую роль в моем освобождении. У меня есть на руках бумага — доказательство, что раньше Сербия подавала меня в интернациональный розыск за помощь русскому народу.